Автор: Ms. Liliputka
Бета: Nancy_Gloria
Фэндом: BigBang
Персонажи: Джиён, Хёксу/Пак Джихэ и мимо проходивший Сынхён
Жанры: Мистика, Ужасы, AU
Рейтинг: Вообще G, но из-за последней части - NC-17
Примечания:
1. Пак Джихэ (Park Jihye) - модель, участвовавшая в показах Marc by Marc, Alexander Wang, Emporio Armani, Ralph Lauren и др. Одна из самых многообещающих моделей Азии. Фото
2. Это такой бред, что я сама не люблю перечитывать.
3. Прости меня, Джиён. И Хёксу. И бедная Джихэ, у которой я нагло своровала внешность и профессию.
11
Джиён поежился. Уже начало октября, синоптики который день обещали дождь, но на небе не было ни облачка. По вечерам все-таки приходилось надевать одежду потеплее, природа будто напоминала – скоро наступят настоящие холода, а там уже зима придет.
Джи сидел на корточках, прислонившись спиной к опоре детских качелей. Да, он сидел во дворе своего дома, посреди площадки, где днем бегали маленькие дети со своими нянями. Матери этих детей в это время обычно были либо в высотных зданиях и подписывали невероятно важные соглашения, либо в салонах красоты в надежде избавиться от еле заметных морщинок на лбу. Ночью же тут не было никого. Только Джиён сидел у качелей, раскачивая пустое сиденье левой рукой. Правую он держал в кармане, надеясь, что до нее холод не доберется. Он ждал звонка от Хёксу, а тот все не звонил, и, не дождавшись, Джи вынул телефон из кармана, по ходу заметив, что руки у него все же замерзли, и набрал номер друга.
- Ты долго? – судя по каким-то шуршаниям в телефоне, Хёксу был не совсем свободен.
- Я помню, Джи, - он громко выдохнул. - Езжай в NB, я приеду через полчаса.
Джиён поднялся. Сухёк хотел с ним встретиться, они даже собирались поехать на его машине, но видимо его задержала Джихэ**. Та, словно пиявка, вцепилась в друга Джиёна, не выпуская ни на минуту. Околдовала что ли она его. Обыкновенная модель, но Джи было неприятно находится с ней рядом. Не то что бы она была противна ему, нет. Просто его слегка пугал ее взгляд.
Что ж, пора ехать. Джиён набрал телефон службы такси. Он считал про себя гудки, как вдруг услышал детский смех позади себя. Он обернулся, удивляясь таким безответственным родителям, которые решили прогуляться с ребенком в этот поздний час. Но потом Джи решил, что у этих родителей вообще надо отобрать права на ребенка, так как мальчик, чей смех он услышал, был совсем один. Он сидел как раз на том сиденье, которое за несколько минут до этого раскачивал Джиён.
Джи сделал шаг в сторону качелей, как в ту же секунду его ослепили фары только въехавшей во двор машины. Гудки кончились и в трубке заговорили:
- Алло? Служба такси, слушаю вас.
Джи поморгал, восстанавливая зрение, и посмотрел на качели. Сиденье раскачивалось, но ребенка на нем не было.
- Алло? Вы меня слышите? Алло?
- Алло? Такси? – Джиён обшарил глазами весь двор.
- Да, назовите, пожалуйста, свой адрес.
- Ха Джун-дон, Мапо-гу.
- Машина подъедет через 2 минуты, ожидайте.
Джиён положил трубку в карман брюк и еще раз осмотрел двор. Никого не было. Ни взрослых, ни, тем более, детей. Видимо, показалось, думал он, идя навстречу к уже подъехавшей машине. Померещилось в темноте.
22
- Ты что, опять не ночевал дома? – не то чтобы Сынхёна это сильно волновало, все-таки Джиён не маленький мальчик, но огромные круги под глазами и вообще не самый здоровый вид лидера его пугали.
- С чего ты взял? – Джи развернулся в кресле, а потом остановился и отпил из баночки с Ред Буллом. В ней, кроме самой жидкости, растворялись 2 таблетки кофеина.
- Ты себя в зеркале видел?
- Нет, как-то не попадались на глаза зеркала.
- Сходи, посмотри. Выглядишь ужасно.
Сынхён говорил правду. Джиён выглядел похудевшим, хотя ни на какой диете не сидел. Под глазами огромные темные круги, что им мог позавидовать и Сынри. Одежда была мятой и даже, кажется, не первой свежести. Это был непривычно, учитывая, как следил за своим внешним видом Джи. Кроме того – странный и немного пугающий блеск в глазах. Сынхён списал это на отсутствие нормального сна, стараясь не думать, что мог еще значить этот блеск.
Может новая песня, подумал обеспокоенный Сынхён. Иногда у лидера бывали озарения, когда он дни и ночи напролет проводил в студии, ломая голову над каждой строчкой, но даже тогда он не доводил себя до такого состояния. Что ж, значит больно хорошая песня, раз Джиён над ней так убивается.
А Джиён через полчаса, когда Сынхён ушел на съемки в какой-то рекламе, включил музыку на самую максимальную мощность, которую позволяла дорогая акустическая система, выключил свет, закрыл уши ладонями и зажмурил глаза. Музыка играла слишком громко, мешая заснуть, но было бы намного хуже, если бы в комнате была тишина.
Каждый раз за прошедшие 3 дня, когда Джиён пытался уснуть, ему вдруг неожиданно становилось страшно. Он давно не испытывал этого чувства, что даже забыл, как мерзко бывает, когда где-то в животе появляется тугой липкий ком. Джи казалось, что этот ком соткан из паутины, и каждый раз, когда этот гадкий неприятный шар касался его изнутри, в его сети попадался какой-то из органов Джиёна. Спустя три дня в ловушке был весь Джи, только сердце билось, часто-часто, на доли секунды сжимаясь и разжимаясь. Сердце тоже боялось, оно не хотело оказаться в паутине.
Ночью, слушая стук сердца, Джиён подумал, что раз его так пугает паутина, то как сильно он будет бояться самого паука? Ком в животе становился больше от мыслей, кто этот паук и почему он выбрал Джиёна.
Страхи сеяли в голове Джи странные мысли. Сразу вспомнились все детские страшилки. Джиён не высовывал руки и ноги за границы дивана, ему вдруг стало казаться, что внизу прячется страшный монстр. Он заставил все углы разным хламом – ночью мерещилось, что оттуда на него смотрит пара глаз. Шкаф, в котором хранили диски и книги, он обмотал скотчем после того, как дверца открылась сама по себе. Но его не оставляло ощущение, что Бугимена скотчем не остановить.
Как и в детстве, единственным щитом от всего, что было в комнате, оставалось одеяло. Лишь укрывшись с головой, Джиён мог спокойно вздохнуть. Ему даже удалось так подремать часок. Но, к сожалению, одеяло не спасло от самого страшного – преследующего его везде детского смеха.
33
Неделя и 2 дня. Ровно столько провел Джиён в своей студии. Тут ему было менее страшно, чем где либо, хотя порой ему казалось, что безопасность этого места - лишь игра, задуманная тем мальчиком. Он позволял Джи думать, что тут чуть более безопасно, а сам в это время прятался под диваном. Иногда мальчик играл, выключая свет и тихонько напевая песни из своего убежища. Свет включался через несколько минут, но за это время у Джиёна прибавлялось седых волос, а руки тряслись как у больного Паркинсоном. Еще Джи нашел мячик под рабочим столом, хотя был уверен, что никто мяч сюда не приносил.
Игра, для мальчика это была игра, которая для Джиёна превращалась в сумасшествие.
Джиён один раз ходил к себе домой. В его груди жила маленькая надежда, что все это прекратится, если он вернется к тем проклятым качелям. Он просидел 2 часа у них, обнимая опору и иногда утирая слезы, катившиеся по щекам. Надежда умирала, но Джиён все сидел, краем глаза улавливая, что рядом играет с красным мячем мальчик в синей куртке. Няни с детьми старательно обходили странного парня, делая вид, что рыдающий человек посреди двора элитного района Сеула - обыденное дело.
После этого Джи почти забаррикадировался в студии.
Иногда заходил Топ, качал головой и все списывал на изматывающий процесс написания песен. Остальные были в Японии и возвращаться в ближайшее время не собирались. Пару раз звонил Хёксу, но Джиён не отвечал. Он был абсолютно уверен, что в трубке услышит не голос друга, а жуткий смех маленького мальчика. Хёксу был понятливый и перестал звонить, но спустя 2 дня он заявился в студию. С ним была Джихэ.
Хёксу недовольно поморщил лоб, увидев беспорядок в студии и внешний вид Джиёна. Спустя 5 минут он тащил друга в тренажерный зал, где в раздевалках была душевая. Там же он достал относительно чистую одежду и протянул Джиёну. Сам же спустился на первый этаж, в кафе, где можно было заказать приличный обед.
Когда Джи вернулся в студию, там была только Джихэ, разбиравшая завалы алюминевых бутылочек на полу.
Руки и ноги парня тряслись - и от отсутствия сна, и от количества выпитого Ред Булла. Казалось, что в любую секунду он может упасть.
- Джиён, с тобой все хорошо? - Джихэ сидела на корточках и, прищурившись, смотрела на Джи.
Он на секунду задумался. Правда - риск оказаться осмеянным и непонятым. Если он соврет, то все спишут на его творческие муки. А еще Джиёну не хотелось, чтобы его назвали сумасшедшим.
- Я плохо сплю в последнее время.
Джихэ хмыкнула, а потом встала и подошла к парню. Только сейчас он заметил, что в руке она держит тот самый мяч. Красный проклятый мяч.
- Ты уронил игрушку, смотри не потеряй, - на губах у нее играла усмешка, невероятно противная, будто она смеялась про себя над Джиёном, зная обо всех его муках за прошедшие дни. Того наполнила злость, невероятная злость, которую ему никогда не приходилось испытывать, такая, что если бы он не сдержал себя, то вполне смог бы ее убить. Неважно как, неважно чем, хоть голыми руками. Но вместо этого Джи сглотнул и взял мяч в руки. Тот непослушно соскользнул с его ладони и упал на пол, а потом закатился в бездонную темноту под диваном.
Джихэ покачала головой, улыбаясь своей гадкой улыбкой.
- Я же говорю - не потеряй. Он не любит, когда пропадают его игрушки.
А когда Джиён удивленно поднял взгляд, Джихэ уже вышла в коридор.
44
У Джиёна совсем не было аппетита. Он запихивал еду в себя силой под следящим холодным взглядом своего друга. Тот рассказывал про то, что на работе полный кавардак. Кординуна, с которой Хёксу работал уже 3 года, попала под машину, став инвалидом на всю жизнь, а симпатичная девушка, пришедшая к ней на замену, подверглась нападению сумасшедшего, выплеснувшего на нее кислоту. Оказалось, что этот парень пару дней назад сбежал из психиатрической больницы, и бедная девушка ему просто попалась под руку. Но из-за всего этого у Хёксу было поганое настроение, да и найти проверенного стилиста сейчас нелегко. Джихэ молчала, игнорируя взгляды Джиёна, иногда только кивая Хёксу.
Хёксу не спрашивал у Джиёна, что с ним случилось, почему сейчас он больше похож на скелет, чем на живого человека, почему у него красные от недосыпа глаза, а в студии был такой бардак. Между ними такое не было принято, но это совсем не значило, что и дружбы между ними не было. Хёксу проявлял свою любовь по-другому, не так как все люди. Он предпочитал молча подставить плечо в трудную минуту, не спрашивая ни о чем и не давая советов. Как сейчас – он просто пришел проверить, как Джиён, привел его немного в чувство и накормил нормальной едой.
Хёксу посмотрел на часы и стал собираться, встала и Джихэ. Только вот Хёксу показал ей рукой на диван:
- Подожди меня, я сейчас приду, - и под внимательным взглядом Джихэ добавил:
- На всякий случай куплю еще что-нибудь.
Та покорно села, а Джиён, как раз ждавший удачного момента, сел рядом. Джихэ его игнорировала, лицо ее напоминало безразличную маску. Джиён сглотнул, но все-таки спросил:
- Откуда ты знаешь про… него?
Никакой реакции.
- Эта игрушка… откуда ты знаешь?
Но снова вопрос остался без внимания. Джиён начинал злиться. У него всегда были натянутые отношения с Джихэ, а сейчас они были даже не прохладными, скорее ледяными.
- Не хочешь отвечать?
Джихэ лишь взглянула на него и хмыкнула. В ее взгляде читалось все: ее равнодушие к Джиёну, к его вопросам и даже ее чувства в данный момент – будто перед ее глазами подыхает бесполезная букашка, а она только рада. Джиён вспыхнул за секунду и удивился тому, как в его измученном теле еще остались какие-то силы – он резко придавил ее к спинке дивана, стискивая руками ее шею. Он чувствовал, как она пытается вздохнуть и убрать его ладонь, но сил у него было все-таки больше. Только вот взгляд оставался таким же – она показывала, что знает про мальчика с красным мячом все, но ей больше нравится смотреть, как букашка Джиён подыхает от страха. Джи чуть не закричал от отчаянья, и силы, непонятно откуда взявшиеся, снова покинули его.
А потом кто-то откинул его назад, да так что он отлетел в дальний угол, чуть не ударившись головой об шкаф. Хёксу, опасливо посматривал на него почти ненавидящим взглядом, помогая подняться кашляющей Джихэ. Та, словно опытная актриса, сразу же начала лить слезы, лепеча что-то про то, как Джиён на нее неожиданно накинулся. Хёксу слушал ее вполуха, все время смотря на Джи, медленно поднимающегося с пола.
А потом лишь покачал головой, пробормотал «Больной псих» и, взяв Джихэ за руку, вышел из студии.
55
Джиён сидел у окна во всю стену, уткнувшись лбом в стекло. Красивый вид, открывавшийся перед ним, совсем не радовал. На небе висела большая полная луна, освещавшая весь темный двор. Было видно, как внизу заезжают на парковку машины, как заходят в подъезд поздно вернувшиеся жители, как загораются и гаснут окна. Еще Джиён видел сидящее на качелях синее пятно.
Ждать всегда было тяжело и утомительно, особенно Джи. Он гадал, вот сейчас, сейчас, этому мальчику надоест играть, и он, наконец, начнет подниматься наверх, туда, зачем он вообще пришел. Только вот мальчик, явно понимая, что измученный Джиён его ждет, наоборот, тянул время. Качели, потом горка, затем дразнящий маневр - синее пятно бежало ко входу в подъезд, но останавливалось на полпути и - снова качели.
Кошка, играющая с мышкой. Измученной, готовой к смерти мышкой.
Джиён оторвался от стекла и снова набрал знакомый номер. По давней привычке он начал считать гудки, но трубку никто не поднимал. Парень снова нажал на кнопку вызова, и снова начал считать гудки. В этот раз Джиён не успел досчитать и до пяти, как кто-то взял трубку.
- Алло? – сердце Джиёна ухнуло куда-то вниз. Голос был женским. Тем самым, который он ненавидел больше всего на свете.
- Алло? Джиён, это ты? – снова этот издевательский тон. На заднем фоне был слышен женский смех, громкая музыка с бьющими по ушам битами и еще много звуков, которые перемешивались между собой, - Извини, мы с Хёксу сейчас немного заняты, может, ты позвонишь позже?
Позже уже вряд ли будет, и ты это знаешь, хотел сказать Джиён, но вместо этого ничего не произнес, а лишь нажал кнопку отбоя и отбросил телефон куда-то назад. Он снова прижался лбом к стеклу, следя за синим пятном. Мальчик никуда не торопился, бегая где-то между горкой и качелями, явно играя со своим мячом.
Стало холоднее - Джиён поежился, но тянутся за чем-то теплым не стал. Сил почти не было, сделать какое-нибудь движение казалось почти непосильной задачей.
Джиён довольно долго смотрел вниз, не отрываясь от стекла, что у него затекли ноги и шея. Он устал, смертельно устал, ему хотелось спать. Ему хотелось еще многое сделать – хотя бы позвонить Ёнбэ, поговорить с родителями, послушать любимые песни. Но с другой стороны ему ничего не хотелось – слишком уж он устал. Ноги стали какими-то мягкими, а голова, наоборот, тяжелой, неподъемной. Джи громко выдохнул и с трудом встал с пола.
Он устал ждать.
Ноги плохо слушались, но все-таки слушались, хотя и шел Джиён с черепашьей скоростью. Он вышел из квартиры, и побрел к лестнице, пальцами касаясь стен. Его шатало, но ему удавалось не падать. Лестница оказалась почти непреодолимым препятствием, но выше лифты не ходили. Всего 2 технических этажа, всего 2, шептал про себя Джиён как молитву. Последний рывок, а уж потом ты отдохнешь. Отдохнешь так, как никогда не отдыхал.
Когда до крыши оставался всего этаж, Джиён услышал стук. Стук был слышен издалека, будто кто-то бил мухобойкой по стене, но постепенно становился громче. Безразличие и смирение сменились страхом, хотя нет, скорее даже ужасом. Руки Джиёна затряслись, как от холода, а ноги чуть не подкосились. Держась за перила, Джи продолжил подъем, движения его стали резче и еще более неуклюжими. Стук становился громче и громче, пока Джиён вдруг не понял, что это звук удара мяча об пол.
На крыше было холодно. Дул ветер, а Джиён был в тонком шерстяном свитере. Что-нибудь теплое он так и не взял.
Было темно и грязно. Валялись бутылки, сигаретные окурки, какие-то доски и камни. Джиён взял одну из лежавших у входа палок, используя ее как трость. Ветер был действительно сильным и холодным, что Джиён, заметно похудевший за последнее время, еле продвигался вперед.
На краю крыши, когда Джиён взглянул вниз, у него как-будто что-то защекотало в ногах. Было страшно, но не так страшно, как было Джиёну в его студии. Все совсем изменилось - студия была маленькая, а крыша почти бесконечная, там было тепло и светло - здесь холодно и темно. И высота не так пугала Джиёна, как один только вид красного мяча.
Парапет был достаточно широким, что Джиён без проблем смог встать на него.
20 этажей, почти 100 метров вниз. Палка, недолго прослужившая тростью, полетела вниз, а Джиён даже не услышал стук, когда она упала на асфальт. Но позади он услышал другой стук, но теперь Джи было не так страшно.
Он закрыл глаза и медленно досчитал до 10. В ушах свистел ветер, руки тряслись от холода, а в спину дул ветер, который будь он чуть посильнее, сбил бы Джиёна с ног. Он раскинул руки и, кажется, успокоился. Страх почти прошел, не считая небольшого страха высоты.
В голове были разные мысли - что же будет с группой, как переживет все Ёнбэ, за кого выйдет замуж Дами и сколько у нее будет детей... Будет ли она заботиться о родителях? И что будет с Хёксу...
Ветер подул резко, одним ударом сбивая Джиёна с ног. Прежде чем он полетел вниз, он в последний раз посмотрел на луну, но вместо желтого диска ему привиделся только ярко-красный шар.
66
Джихэ посмотрела в окно и довольно улыбнулась. Она медленно и лениво потянулась, вставая, чтобы занавесить окно, и не давая жуткому лунному свету проникнуть в комнату.
Хёксу спал.
Девушка, с какой-то сонной, будто в полудреме, улыбкой, положила голову ему на грудь, слушая его спокойное сердцебиение.
Ее, только ее.
Джихэ вспомнила, как три года назад, в такую же темную, ледяную ночь, она отдала свою кровь и невинность дьяволу, лишь бы Хёксу, такой желанный и такой недоступный, был с ней рядом. Ей было недостаточно огромной коробки с его плакатами, фотографиями, вырезками из газет и журналов, всех этих видео на компьютере. Ей, Джихэ, нужен был сам Хёксу. Вот как сейчас. В ее кровати, в ее жизни. Рядом.
Потребовалось три долгих и тяжелых года, чтобы стать ему ровней. Три года. В прошлой жизни ей пришлось бы потратить целую жизнь, а может и больше. Но в этой, благодаря ее жертвенности и целеустремленности, благодаря невидимой, но самой действенной помощи, Джихэ достигла того, чего хотела. Соперницы ломали ноги и руки, попадали в аварии и прыгали с мостов. Жир на боках исчезал сам собой, а неправильные черты лица сглаживались и менялись. Казалось, будто невидимый гений рисовал на когда-то совсем непривлекательном лице Джихэ новую Джоконду. Все ради него, ради Хёксу.
Но даже сейчас, когда он лежал рядом, ее жадной натуре не хотелось делить его с кем-то. С друзьями, родными, близкими. Даже с коллегами. Ей хотелось больше любви, больше ласки, больше секса. От него ей нужно было постоянное внимание. Даже если придется избавиться от всех его друзей.
Невидимые силы помогали ей в этом, например, как этот противный мальчик, выпавший из окна и истекший кровью рядом с детскими качелями. В нем скопилась вся ненависть за то, что ему отвели такую короткую жизнь, что он вымещал все на живших в его доме людях. Джихэ лишь пришлось направить его злость, а остальное тот сделал сам.
Джихэ приподняла голову и, с только ей понятным наслаждением, провела пальцем по груди спящего Хёксу. Следом, все также медленно и невесомо, обвела, как карандашом, каждый кубик на его животе. Рука, словно задумавшись на секунду, замерла, но потом все же поползла ниже, пока не исчезла под тонкой тканью трусов.
Хёксу улыбнулся сквозь сон, чувствуя, как холодные руки Джихэ снимают с него боксеры, а потом не менее холодные губы обхватывают головку его члена. Холод почти сразу же исчез, а вместо него по всему телу прокатилась волна тепла. Он прикрыл глаза, чуть слышно постанывая и направляя рукой Джихэ. Этот звук, когда она берет все глубже и глубже, а потом вынимает одним резким движением член изо рта, заводил его, вполне закономерно стирая все мысли из его головы.
Только когда ему показалось, будто в ухо кто-то закричал шепотом «Беги!», Хёксу в ужасе раскрыл глаза и быстро обвел комнату глазами. Крик, полный страха и какого-то мрачного отчаянья, кажется ему странно знакомым, будто он слышал этот голос много-много раз. Парень снова осмотрел глазами комнату. Никого.
Джихэ, словно заметив, что Хёксу отвлекся, оторвалась от его члена, и медленно села на него сверху.
«Померещилось», - подумал он, прежде чем все его мысли потерялись в жарком потоке наслаждения.
Бета: Nancy_Gloria
Фэндом: BigBang
Персонажи: Джиён, Хёксу/Пак Джихэ и мимо проходивший Сынхён
Жанры: Мистика, Ужасы, AU
Рейтинг: Вообще G, но из-за последней части - NC-17
Примечания:
1. Пак Джихэ (Park Jihye) - модель, участвовавшая в показах Marc by Marc, Alexander Wang, Emporio Armani, Ralph Lauren и др. Одна из самых многообещающих моделей Азии. Фото
2. Это такой бред, что я сама не люблю перечитывать.
3. Прости меня, Джиён. И Хёксу. И бедная Джихэ, у которой я нагло своровала внешность и профессию.
11
Джиён поежился. Уже начало октября, синоптики который день обещали дождь, но на небе не было ни облачка. По вечерам все-таки приходилось надевать одежду потеплее, природа будто напоминала – скоро наступят настоящие холода, а там уже зима придет.
Джи сидел на корточках, прислонившись спиной к опоре детских качелей. Да, он сидел во дворе своего дома, посреди площадки, где днем бегали маленькие дети со своими нянями. Матери этих детей в это время обычно были либо в высотных зданиях и подписывали невероятно важные соглашения, либо в салонах красоты в надежде избавиться от еле заметных морщинок на лбу. Ночью же тут не было никого. Только Джиён сидел у качелей, раскачивая пустое сиденье левой рукой. Правую он держал в кармане, надеясь, что до нее холод не доберется. Он ждал звонка от Хёксу, а тот все не звонил, и, не дождавшись, Джи вынул телефон из кармана, по ходу заметив, что руки у него все же замерзли, и набрал номер друга.
- Ты долго? – судя по каким-то шуршаниям в телефоне, Хёксу был не совсем свободен.
- Я помню, Джи, - он громко выдохнул. - Езжай в NB, я приеду через полчаса.
Джиён поднялся. Сухёк хотел с ним встретиться, они даже собирались поехать на его машине, но видимо его задержала Джихэ**. Та, словно пиявка, вцепилась в друга Джиёна, не выпуская ни на минуту. Околдовала что ли она его. Обыкновенная модель, но Джи было неприятно находится с ней рядом. Не то что бы она была противна ему, нет. Просто его слегка пугал ее взгляд.
Что ж, пора ехать. Джиён набрал телефон службы такси. Он считал про себя гудки, как вдруг услышал детский смех позади себя. Он обернулся, удивляясь таким безответственным родителям, которые решили прогуляться с ребенком в этот поздний час. Но потом Джи решил, что у этих родителей вообще надо отобрать права на ребенка, так как мальчик, чей смех он услышал, был совсем один. Он сидел как раз на том сиденье, которое за несколько минут до этого раскачивал Джиён.
Джи сделал шаг в сторону качелей, как в ту же секунду его ослепили фары только въехавшей во двор машины. Гудки кончились и в трубке заговорили:
- Алло? Служба такси, слушаю вас.
Джи поморгал, восстанавливая зрение, и посмотрел на качели. Сиденье раскачивалось, но ребенка на нем не было.
- Алло? Вы меня слышите? Алло?
- Алло? Такси? – Джиён обшарил глазами весь двор.
- Да, назовите, пожалуйста, свой адрес.
- Ха Джун-дон, Мапо-гу.
- Машина подъедет через 2 минуты, ожидайте.
Джиён положил трубку в карман брюк и еще раз осмотрел двор. Никого не было. Ни взрослых, ни, тем более, детей. Видимо, показалось, думал он, идя навстречу к уже подъехавшей машине. Померещилось в темноте.
22
- Ты что, опять не ночевал дома? – не то чтобы Сынхёна это сильно волновало, все-таки Джиён не маленький мальчик, но огромные круги под глазами и вообще не самый здоровый вид лидера его пугали.
- С чего ты взял? – Джи развернулся в кресле, а потом остановился и отпил из баночки с Ред Буллом. В ней, кроме самой жидкости, растворялись 2 таблетки кофеина.
- Ты себя в зеркале видел?
- Нет, как-то не попадались на глаза зеркала.
- Сходи, посмотри. Выглядишь ужасно.
Сынхён говорил правду. Джиён выглядел похудевшим, хотя ни на какой диете не сидел. Под глазами огромные темные круги, что им мог позавидовать и Сынри. Одежда была мятой и даже, кажется, не первой свежести. Это был непривычно, учитывая, как следил за своим внешним видом Джи. Кроме того – странный и немного пугающий блеск в глазах. Сынхён списал это на отсутствие нормального сна, стараясь не думать, что мог еще значить этот блеск.
Может новая песня, подумал обеспокоенный Сынхён. Иногда у лидера бывали озарения, когда он дни и ночи напролет проводил в студии, ломая голову над каждой строчкой, но даже тогда он не доводил себя до такого состояния. Что ж, значит больно хорошая песня, раз Джиён над ней так убивается.
А Джиён через полчаса, когда Сынхён ушел на съемки в какой-то рекламе, включил музыку на самую максимальную мощность, которую позволяла дорогая акустическая система, выключил свет, закрыл уши ладонями и зажмурил глаза. Музыка играла слишком громко, мешая заснуть, но было бы намного хуже, если бы в комнате была тишина.
Каждый раз за прошедшие 3 дня, когда Джиён пытался уснуть, ему вдруг неожиданно становилось страшно. Он давно не испытывал этого чувства, что даже забыл, как мерзко бывает, когда где-то в животе появляется тугой липкий ком. Джи казалось, что этот ком соткан из паутины, и каждый раз, когда этот гадкий неприятный шар касался его изнутри, в его сети попадался какой-то из органов Джиёна. Спустя три дня в ловушке был весь Джи, только сердце билось, часто-часто, на доли секунды сжимаясь и разжимаясь. Сердце тоже боялось, оно не хотело оказаться в паутине.
Ночью, слушая стук сердца, Джиён подумал, что раз его так пугает паутина, то как сильно он будет бояться самого паука? Ком в животе становился больше от мыслей, кто этот паук и почему он выбрал Джиёна.
Страхи сеяли в голове Джи странные мысли. Сразу вспомнились все детские страшилки. Джиён не высовывал руки и ноги за границы дивана, ему вдруг стало казаться, что внизу прячется страшный монстр. Он заставил все углы разным хламом – ночью мерещилось, что оттуда на него смотрит пара глаз. Шкаф, в котором хранили диски и книги, он обмотал скотчем после того, как дверца открылась сама по себе. Но его не оставляло ощущение, что Бугимена скотчем не остановить.
Как и в детстве, единственным щитом от всего, что было в комнате, оставалось одеяло. Лишь укрывшись с головой, Джиён мог спокойно вздохнуть. Ему даже удалось так подремать часок. Но, к сожалению, одеяло не спасло от самого страшного – преследующего его везде детского смеха.
33
Неделя и 2 дня. Ровно столько провел Джиён в своей студии. Тут ему было менее страшно, чем где либо, хотя порой ему казалось, что безопасность этого места - лишь игра, задуманная тем мальчиком. Он позволял Джи думать, что тут чуть более безопасно, а сам в это время прятался под диваном. Иногда мальчик играл, выключая свет и тихонько напевая песни из своего убежища. Свет включался через несколько минут, но за это время у Джиёна прибавлялось седых волос, а руки тряслись как у больного Паркинсоном. Еще Джи нашел мячик под рабочим столом, хотя был уверен, что никто мяч сюда не приносил.
Игра, для мальчика это была игра, которая для Джиёна превращалась в сумасшествие.
Джиён один раз ходил к себе домой. В его груди жила маленькая надежда, что все это прекратится, если он вернется к тем проклятым качелям. Он просидел 2 часа у них, обнимая опору и иногда утирая слезы, катившиеся по щекам. Надежда умирала, но Джиён все сидел, краем глаза улавливая, что рядом играет с красным мячем мальчик в синей куртке. Няни с детьми старательно обходили странного парня, делая вид, что рыдающий человек посреди двора элитного района Сеула - обыденное дело.
После этого Джи почти забаррикадировался в студии.
Иногда заходил Топ, качал головой и все списывал на изматывающий процесс написания песен. Остальные были в Японии и возвращаться в ближайшее время не собирались. Пару раз звонил Хёксу, но Джиён не отвечал. Он был абсолютно уверен, что в трубке услышит не голос друга, а жуткий смех маленького мальчика. Хёксу был понятливый и перестал звонить, но спустя 2 дня он заявился в студию. С ним была Джихэ.
Хёксу недовольно поморщил лоб, увидев беспорядок в студии и внешний вид Джиёна. Спустя 5 минут он тащил друга в тренажерный зал, где в раздевалках была душевая. Там же он достал относительно чистую одежду и протянул Джиёну. Сам же спустился на первый этаж, в кафе, где можно было заказать приличный обед.
Когда Джи вернулся в студию, там была только Джихэ, разбиравшая завалы алюминевых бутылочек на полу.
Руки и ноги парня тряслись - и от отсутствия сна, и от количества выпитого Ред Булла. Казалось, что в любую секунду он может упасть.
- Джиён, с тобой все хорошо? - Джихэ сидела на корточках и, прищурившись, смотрела на Джи.
Он на секунду задумался. Правда - риск оказаться осмеянным и непонятым. Если он соврет, то все спишут на его творческие муки. А еще Джиёну не хотелось, чтобы его назвали сумасшедшим.
- Я плохо сплю в последнее время.
Джихэ хмыкнула, а потом встала и подошла к парню. Только сейчас он заметил, что в руке она держит тот самый мяч. Красный проклятый мяч.
- Ты уронил игрушку, смотри не потеряй, - на губах у нее играла усмешка, невероятно противная, будто она смеялась про себя над Джиёном, зная обо всех его муках за прошедшие дни. Того наполнила злость, невероятная злость, которую ему никогда не приходилось испытывать, такая, что если бы он не сдержал себя, то вполне смог бы ее убить. Неважно как, неважно чем, хоть голыми руками. Но вместо этого Джи сглотнул и взял мяч в руки. Тот непослушно соскользнул с его ладони и упал на пол, а потом закатился в бездонную темноту под диваном.
Джихэ покачала головой, улыбаясь своей гадкой улыбкой.
- Я же говорю - не потеряй. Он не любит, когда пропадают его игрушки.
А когда Джиён удивленно поднял взгляд, Джихэ уже вышла в коридор.
44
У Джиёна совсем не было аппетита. Он запихивал еду в себя силой под следящим холодным взглядом своего друга. Тот рассказывал про то, что на работе полный кавардак. Кординуна, с которой Хёксу работал уже 3 года, попала под машину, став инвалидом на всю жизнь, а симпатичная девушка, пришедшая к ней на замену, подверглась нападению сумасшедшего, выплеснувшего на нее кислоту. Оказалось, что этот парень пару дней назад сбежал из психиатрической больницы, и бедная девушка ему просто попалась под руку. Но из-за всего этого у Хёксу было поганое настроение, да и найти проверенного стилиста сейчас нелегко. Джихэ молчала, игнорируя взгляды Джиёна, иногда только кивая Хёксу.
Хёксу не спрашивал у Джиёна, что с ним случилось, почему сейчас он больше похож на скелет, чем на живого человека, почему у него красные от недосыпа глаза, а в студии был такой бардак. Между ними такое не было принято, но это совсем не значило, что и дружбы между ними не было. Хёксу проявлял свою любовь по-другому, не так как все люди. Он предпочитал молча подставить плечо в трудную минуту, не спрашивая ни о чем и не давая советов. Как сейчас – он просто пришел проверить, как Джиён, привел его немного в чувство и накормил нормальной едой.
Хёксу посмотрел на часы и стал собираться, встала и Джихэ. Только вот Хёксу показал ей рукой на диван:
- Подожди меня, я сейчас приду, - и под внимательным взглядом Джихэ добавил:
- На всякий случай куплю еще что-нибудь.
Та покорно села, а Джиён, как раз ждавший удачного момента, сел рядом. Джихэ его игнорировала, лицо ее напоминало безразличную маску. Джиён сглотнул, но все-таки спросил:
- Откуда ты знаешь про… него?
Никакой реакции.
- Эта игрушка… откуда ты знаешь?
Но снова вопрос остался без внимания. Джиён начинал злиться. У него всегда были натянутые отношения с Джихэ, а сейчас они были даже не прохладными, скорее ледяными.
- Не хочешь отвечать?
Джихэ лишь взглянула на него и хмыкнула. В ее взгляде читалось все: ее равнодушие к Джиёну, к его вопросам и даже ее чувства в данный момент – будто перед ее глазами подыхает бесполезная букашка, а она только рада. Джиён вспыхнул за секунду и удивился тому, как в его измученном теле еще остались какие-то силы – он резко придавил ее к спинке дивана, стискивая руками ее шею. Он чувствовал, как она пытается вздохнуть и убрать его ладонь, но сил у него было все-таки больше. Только вот взгляд оставался таким же – она показывала, что знает про мальчика с красным мячом все, но ей больше нравится смотреть, как букашка Джиён подыхает от страха. Джи чуть не закричал от отчаянья, и силы, непонятно откуда взявшиеся, снова покинули его.
А потом кто-то откинул его назад, да так что он отлетел в дальний угол, чуть не ударившись головой об шкаф. Хёксу, опасливо посматривал на него почти ненавидящим взглядом, помогая подняться кашляющей Джихэ. Та, словно опытная актриса, сразу же начала лить слезы, лепеча что-то про то, как Джиён на нее неожиданно накинулся. Хёксу слушал ее вполуха, все время смотря на Джи, медленно поднимающегося с пола.
А потом лишь покачал головой, пробормотал «Больной псих» и, взяв Джихэ за руку, вышел из студии.
55
Джиён сидел у окна во всю стену, уткнувшись лбом в стекло. Красивый вид, открывавшийся перед ним, совсем не радовал. На небе висела большая полная луна, освещавшая весь темный двор. Было видно, как внизу заезжают на парковку машины, как заходят в подъезд поздно вернувшиеся жители, как загораются и гаснут окна. Еще Джиён видел сидящее на качелях синее пятно.
Ждать всегда было тяжело и утомительно, особенно Джи. Он гадал, вот сейчас, сейчас, этому мальчику надоест играть, и он, наконец, начнет подниматься наверх, туда, зачем он вообще пришел. Только вот мальчик, явно понимая, что измученный Джиён его ждет, наоборот, тянул время. Качели, потом горка, затем дразнящий маневр - синее пятно бежало ко входу в подъезд, но останавливалось на полпути и - снова качели.
Кошка, играющая с мышкой. Измученной, готовой к смерти мышкой.
Джиён оторвался от стекла и снова набрал знакомый номер. По давней привычке он начал считать гудки, но трубку никто не поднимал. Парень снова нажал на кнопку вызова, и снова начал считать гудки. В этот раз Джиён не успел досчитать и до пяти, как кто-то взял трубку.
- Алло? – сердце Джиёна ухнуло куда-то вниз. Голос был женским. Тем самым, который он ненавидел больше всего на свете.
- Алло? Джиён, это ты? – снова этот издевательский тон. На заднем фоне был слышен женский смех, громкая музыка с бьющими по ушам битами и еще много звуков, которые перемешивались между собой, - Извини, мы с Хёксу сейчас немного заняты, может, ты позвонишь позже?
Позже уже вряд ли будет, и ты это знаешь, хотел сказать Джиён, но вместо этого ничего не произнес, а лишь нажал кнопку отбоя и отбросил телефон куда-то назад. Он снова прижался лбом к стеклу, следя за синим пятном. Мальчик никуда не торопился, бегая где-то между горкой и качелями, явно играя со своим мячом.
Стало холоднее - Джиён поежился, но тянутся за чем-то теплым не стал. Сил почти не было, сделать какое-нибудь движение казалось почти непосильной задачей.
Джиён довольно долго смотрел вниз, не отрываясь от стекла, что у него затекли ноги и шея. Он устал, смертельно устал, ему хотелось спать. Ему хотелось еще многое сделать – хотя бы позвонить Ёнбэ, поговорить с родителями, послушать любимые песни. Но с другой стороны ему ничего не хотелось – слишком уж он устал. Ноги стали какими-то мягкими, а голова, наоборот, тяжелой, неподъемной. Джи громко выдохнул и с трудом встал с пола.
Он устал ждать.
Ноги плохо слушались, но все-таки слушались, хотя и шел Джиён с черепашьей скоростью. Он вышел из квартиры, и побрел к лестнице, пальцами касаясь стен. Его шатало, но ему удавалось не падать. Лестница оказалась почти непреодолимым препятствием, но выше лифты не ходили. Всего 2 технических этажа, всего 2, шептал про себя Джиён как молитву. Последний рывок, а уж потом ты отдохнешь. Отдохнешь так, как никогда не отдыхал.
Когда до крыши оставался всего этаж, Джиён услышал стук. Стук был слышен издалека, будто кто-то бил мухобойкой по стене, но постепенно становился громче. Безразличие и смирение сменились страхом, хотя нет, скорее даже ужасом. Руки Джиёна затряслись, как от холода, а ноги чуть не подкосились. Держась за перила, Джи продолжил подъем, движения его стали резче и еще более неуклюжими. Стук становился громче и громче, пока Джиён вдруг не понял, что это звук удара мяча об пол.
На крыше было холодно. Дул ветер, а Джиён был в тонком шерстяном свитере. Что-нибудь теплое он так и не взял.
Было темно и грязно. Валялись бутылки, сигаретные окурки, какие-то доски и камни. Джиён взял одну из лежавших у входа палок, используя ее как трость. Ветер был действительно сильным и холодным, что Джиён, заметно похудевший за последнее время, еле продвигался вперед.
На краю крыши, когда Джиён взглянул вниз, у него как-будто что-то защекотало в ногах. Было страшно, но не так страшно, как было Джиёну в его студии. Все совсем изменилось - студия была маленькая, а крыша почти бесконечная, там было тепло и светло - здесь холодно и темно. И высота не так пугала Джиёна, как один только вид красного мяча.
Парапет был достаточно широким, что Джиён без проблем смог встать на него.
20 этажей, почти 100 метров вниз. Палка, недолго прослужившая тростью, полетела вниз, а Джиён даже не услышал стук, когда она упала на асфальт. Но позади он услышал другой стук, но теперь Джи было не так страшно.
Он закрыл глаза и медленно досчитал до 10. В ушах свистел ветер, руки тряслись от холода, а в спину дул ветер, который будь он чуть посильнее, сбил бы Джиёна с ног. Он раскинул руки и, кажется, успокоился. Страх почти прошел, не считая небольшого страха высоты.
В голове были разные мысли - что же будет с группой, как переживет все Ёнбэ, за кого выйдет замуж Дами и сколько у нее будет детей... Будет ли она заботиться о родителях? И что будет с Хёксу...
Ветер подул резко, одним ударом сбивая Джиёна с ног. Прежде чем он полетел вниз, он в последний раз посмотрел на луну, но вместо желтого диска ему привиделся только ярко-красный шар.
66
Джихэ посмотрела в окно и довольно улыбнулась. Она медленно и лениво потянулась, вставая, чтобы занавесить окно, и не давая жуткому лунному свету проникнуть в комнату.
Хёксу спал.
Девушка, с какой-то сонной, будто в полудреме, улыбкой, положила голову ему на грудь, слушая его спокойное сердцебиение.
Ее, только ее.
Джихэ вспомнила, как три года назад, в такую же темную, ледяную ночь, она отдала свою кровь и невинность дьяволу, лишь бы Хёксу, такой желанный и такой недоступный, был с ней рядом. Ей было недостаточно огромной коробки с его плакатами, фотографиями, вырезками из газет и журналов, всех этих видео на компьютере. Ей, Джихэ, нужен был сам Хёксу. Вот как сейчас. В ее кровати, в ее жизни. Рядом.
Потребовалось три долгих и тяжелых года, чтобы стать ему ровней. Три года. В прошлой жизни ей пришлось бы потратить целую жизнь, а может и больше. Но в этой, благодаря ее жертвенности и целеустремленности, благодаря невидимой, но самой действенной помощи, Джихэ достигла того, чего хотела. Соперницы ломали ноги и руки, попадали в аварии и прыгали с мостов. Жир на боках исчезал сам собой, а неправильные черты лица сглаживались и менялись. Казалось, будто невидимый гений рисовал на когда-то совсем непривлекательном лице Джихэ новую Джоконду. Все ради него, ради Хёксу.
Но даже сейчас, когда он лежал рядом, ее жадной натуре не хотелось делить его с кем-то. С друзьями, родными, близкими. Даже с коллегами. Ей хотелось больше любви, больше ласки, больше секса. От него ей нужно было постоянное внимание. Даже если придется избавиться от всех его друзей.
Невидимые силы помогали ей в этом, например, как этот противный мальчик, выпавший из окна и истекший кровью рядом с детскими качелями. В нем скопилась вся ненависть за то, что ему отвели такую короткую жизнь, что он вымещал все на живших в его доме людях. Джихэ лишь пришлось направить его злость, а остальное тот сделал сам.
Джихэ приподняла голову и, с только ей понятным наслаждением, провела пальцем по груди спящего Хёксу. Следом, все также медленно и невесомо, обвела, как карандашом, каждый кубик на его животе. Рука, словно задумавшись на секунду, замерла, но потом все же поползла ниже, пока не исчезла под тонкой тканью трусов.
Хёксу улыбнулся сквозь сон, чувствуя, как холодные руки Джихэ снимают с него боксеры, а потом не менее холодные губы обхватывают головку его члена. Холод почти сразу же исчез, а вместо него по всему телу прокатилась волна тепла. Он прикрыл глаза, чуть слышно постанывая и направляя рукой Джихэ. Этот звук, когда она берет все глубже и глубже, а потом вынимает одним резким движением член изо рта, заводил его, вполне закономерно стирая все мысли из его головы.
Только когда ему показалось, будто в ухо кто-то закричал шепотом «Беги!», Хёксу в ужасе раскрыл глаза и быстро обвел комнату глазами. Крик, полный страха и какого-то мрачного отчаянья, кажется ему странно знакомым, будто он слышал этот голос много-много раз. Парень снова осмотрел глазами комнату. Никого.
Джихэ, словно заметив, что Хёксу отвлекся, оторвалась от его члена, и медленно села на него сверху.
«Померещилось», - подумал он, прежде чем все его мысли потерялись в жарком потоке наслаждения.
@темы: GD, Big Bang, мои фанфики
-
-
10.03.2013 в 09:23ВИКТОРИИИ (с)
-
-
10.03.2013 в 09:50-
-
10.03.2013 в 13:10Топдара, эх...
-
-
10.03.2013 в 13:53-
-
10.03.2013 в 14:48-
-
10.03.2013 в 14:52